Переход из: Постоялый дом "Цверг, гриб и змея"

  Солнце уже озолотило булыжники мостовой, и сказать, что это раннее утро было сложно. Разный народец спешил по своим делам: кто-то был более суетлив, кто-то лениво прогуливался по улице, кто-то просыпался прямо в переулках полупьяный и полураздетый, кто-то словно тень скользил сквозь толпу, стараясь оставаться незамеченным. Гаркана, огромный город уже много часов назад как проснулся и дышал по-деловому, по-дневному, задавая ритм каждому его жителю, никого не забывая.
  Питер Кливленд хорошо знал этот район, он также отлично разбирался в жителях Гарканы и их намерениях. Это было не так тяжело, учитывая с кем ему только не приходилось иметь дел. Этот темп города, который изо дня в день не менялся и был точен и равномерен, Питер знал с самого детства. Да и каждое живущее в этом городе существо впитало в себя этот ритм и существовало по нему с раннего утра до позднего вечера.
  Занятый этими незамысловатыми мыслями, впрочем не настолько, чтобы вовремя обходить воров и опасное жульё, Питер со скрипом открыл дверь в таверну "Петушок и Киска".

Переход в: Трактир "Петушок и Киска"

"Серебрянная петля" располагалась относительно недалеко от "Петушка и киски", но считалась заведением более высокого класса. Обычно там собирались мелкие торговцы, гильдийские подмастерьи и нищие студиозы. Но только ради них Веймар Казат бы там, конечно, не сидел. У трактира было и второе дно. Во первых, в нём переодически проводили свои совещания главари Гарканских банд. Во вторых, в самой "Серебрянной петле" находился склад запрещённых по империи товаров. Таких как, например: семена эклаты, голубой лотос, листья кхат, молоко нимф и курительный порошок Утренняя Слава. И если про собрания бандитов местная стража знала (но за хорошую мзду ничего по этому поводу не делала), то о существовании тайного склада было известно немногим. Полу-цверг Веймар Казат был одним из них.
Внезапно Питер почувствовал на своём затылке чей-то пристальный взгляд. В таком огромном городе как Гаркана, а особенно в её трущобах мало кому можно было доверять, поэтому такая несомненно полезная вещь как шестое чувство развилось у постоянно ходящего по краю Кливленда достаточно быстро. И сейчас оно говорило, что за ним явно кто-то следит.

В подворотне валялся пьяный в драбадан нищий. Кроме него никого больше небыло. Подворотня выходила в залитый солнечным светом двор. Двор был окружён покосившимся частоколом, но Питер знал, что в дальнем его углу, за кустом бузины, в заборе есть дыра. Она выводила на небольшую улочку где по ночам часто кучковались маленькие шайки грабителей. Днём же по ней мало кто ходил.
Преследователь пока что ничем не выдавал себя и на глаза не показывался. Возможно он почувствовал, что его обнаружили, а может просто старался быть осторожным.

Мгновение ничего не происходило. Плавала в нагретом воздухе пыль, поднятая сапогами Питера, жжужали мухи возле старой деревянной двери в дом, да разгуливал посреди двора одинокий голубь. В остальном всё было тихо, сонно и спокойно. Генерал и пьяница уж было решил, что неизвестный приследователь либо потерял его след, либо остался ждать снаружи, как вдруг в подворотне послышались шаги. Это врядли был один из жильцов или случайный прохожий. Слишком осторожной была поступь. Неизвестный явно не хотел выдавать себя.
Шаги оборвались. Прошла пара секунд и наконец преследователь показался. Это был давешний кенокефал из "Петушка и киски". Он огляделся, расправил рубаху и вышел во двор.
Питер напрягся. Псоглавец явно не видел его, но бывший генерал слышал, что эти бестии обладают отличным обонянием. И правда - поозиравшись по сторонам кенокефал присел на корточки, зачерпнул рукой горсть песка и начал её обнюхивать. Внезапно он чихнул. Видимо пыль в воздухе забила ему ноздри. Псоглавец чихнул ещё раз, и ещё, и ещё, и наконец встал, отряхнулся и пошёл на середину двора где остановился, явно задумавшись.

Толстая торговка, рядом с чьим лотком стоял Питер Кливленд, продавала сельдерей и корень любостока. Стояла она напротив длинной кирпичной стены на которой неизвестный шутник написал мелом длинное и непристойное предложение общий смысл которого сводился к тому, что эльфы всему предпочитают совокупление с крупным рогатым скотом.
Торг шёл хорошо. Разнообразный народ толпился вокруг лотков шумя и сквернословя, пытаясь сбавить цену. Самая большая очередь выстроилась к соседу зеленщицы, худому, носатому крестьянину с чёрной, как смоль, бородой. За медяк он точил затупившиеся ножи.
Питер заметил в толпе парочку верзил. Они ничего не покупали и только тихо переговаривались друг с другом, переодически скупо сплёвывая. Это были солдаты воровского братства. Они следили за порядком, а вечером должны были взять причитающиюся бандитам долю с продаж.
А вот пятеро крепких парней в потёртых кожанных куртках, на той стороне улицы от куда только что пришёл Питер Кливленд, продавцами были. За сдельную цену они продавали свои услуги, такие как - выбивание долгов, кражи... возможно убийства. Конечно ровней Питеру они не были. Слишком примитивно и топорно работали, да и брались в основном за всякую мелкую бытовуху с чернухой.
Впрочем, наблюдения за толпой скоро пришлось прервать. Из боковой улочки показался таинственный кенокефал. По тому как раздувались его ноздри Питер понял, что тот усиленно принюхивается. Псоглавец водил головой из стороны в сторону оглядывая улицу. Несколько раз Питеру Кливленду казалось, что приследователь его заметил, но тот неизменно отводил взгляд в другую сторону. Наконец кенокефал махнул рукой и быстрым шагом направился на право (по левую руку генерала и пьяницы) в сторону трактира "Серебрянная петля".

У окружающих кенокефал если и вызывал интерес, то отнюдь не бурный. С одной стороны псоглавые жители Картаны были редкими гостями в столице, с другой Гаркана испокон веков привыкла видеть на своих улицах самых чудных созданий.
Кенокефал уверенно обходил карманников, перепрыгивал через лужи и уворачивался от проезжающих мимо телег. Он шёл достаточно быстро и явно знал куда ему нужно. Казалось, что провал слежки совершенно не расстроил его.
Свернув на повороте на право, он пошёл в сторону "Серебрянной петли", но не доходя до трактира псоглавец остановился возле двери соседнего дома - каменного и некогда красивого, но теперь, к сожалению, сильно обветшавшего. Оглядевшись по сторонам псоглавец решительно толкнул дверь и вошёл в здание. Дверь за его спиной захлопнулась.

Питер ничего не услышал. Не скрипела ни одна половица, не слышно было ни одного голоса. В доме стояла тишина.
Бывший генерал прислушался лучше, пытаясь услышать возможный шорох одежды или чьё-то дыхание. Но всё было впустую. При этом дверь не выглядела слишком прочной и скорее всего при хорошем слухе можно было-бы услышать всё, что за ней происходит. Но видимо ничего и не происходило.

Внутри было темно, но глаза Питера быстро привыкли к полумраку. Он стоял в узком коридоре длиной в шесть шагов. Справа и слева от него было по двери. Обе казались запертыми. Дальше шла узкая лестница наверх. Сверху же шло и всё скупое освещение, которое не давало коридору окончательно погрузиться во тьму. Скорее всего там наверху тоже был коридор у которого с одной стороны шёл ряд дверей, а сдругой были прорублены окна.
Питер Кливленд знал такую планировку. Неизвестно чьим это здание было и для каких целей служило раньше, но во времена Амброзия V такие дома обычно отбирались у хозяев и превращались в государственные общие жилища. В них селили множество семей у которых не было до этого своего дома, а также и самих бывших домовладельцев. В трущобах хватало таких общих домов.
Тем не менее, либо в этом доме уже давно никто не жил, либо все жильцы, по тем или иным причинам, отсутствовали, так-как тишина вокруг стояла гробовая.

Через ничем не прикрытые окна справа коридор освещали косые лучи солнца в которых плавали мириады пылинок. Впереди, на расстоянии тридцати пяти шагов, коридор поворачивал налево.
Здесь, как и внизу, не было ничего примечательного. На левой стороне три идущие в ряд двери. На правой пять пустых оконных проёмов. Грязные деревянные полы, замызганые стены и лёгкий запах мочи.
Питер осторожно выглянул в ближайшее окно. Узкий промежуток между зданием трактира и домом весь зарос бурьяном. Дальше он поворачивал направо, за "Серебряную петлю". Густая трава внизу, вроде как, не была примята.
Внезапно Питер Кливленд услышал шум. В другом конце здания, внизу, кто-то хлопнул дверью.

За поворотом оказался ещё один коридор с дверьми и окнами, но подлинее. Он тоже поварачивал налево. Питер заглянул за угол. Впереди, на расстоянии тридцати пяти шагов, начиналась лестница вниз. Внизу была дверь из-за которой пробивался дневной свет. Она явно вела на улицу. Впрочем, в отличае от того входа куда зашёл кенокефал, а за ним и Питер Кливленд, здесь была развилка. От выхода коридор поворачивал ещё раз налево.
Псоглавца, конечно, было не видно и не слышно.

Окна за первым поворотом выходили на чей-то огород, который и справа и слева был закрыт забором из крепких старых брёвен, а впереди упирался в чей-то дом. В огороде на прямых, аккуратных грядках копался молодой голый по пояс цверг.
Из следующих окон Питер увидел стену соседнего дома, а внизу грязную улочку. Улочка была пуста, если не считать лежащего кота, который то ли спал, то ли здох.
Но сейчас перед Питером Кливлендом была несколько иная картина. Глазам потребовалось секунд десять, чтобы снова привыкнуть к темноте. Коридорчик был узкий и шагов двадцать пять в длину. По левую сторону шли две двери, а оканчивался он тупиком. Видимо им совсем уж редко пользовались, так-как он был даже грязнее чем остальные коридоры в этом невесёлом доме - весь заросший паутиной и пропахший испражнениями.

Улица встретила Питера Кливленда ярким солнечным светом и шумом толпы. Слонялись без дела вооружённые наёмники, спешили по своим делам бесконечные слуги, носильщики, батраки, бродячие ремесленики и заезжие факиры, выглядывали из пустых окон и затенённых переулков воры, пьяницы и прочие тёмные личности. Но вот кенокефала нигде не было видно.
Питер внимательно огляделся. Возможно псоглавец наблюдал за ним из какого-нибудь незаметного переулка или спрятался в одном из домов и теперь следил за Питером через узкую щель полуприкрытой двери. Может и вовсе ушёл. Впрочем, такой вариант показался бывшему генералу весьма неразумным.
Питер Кливленд посмотрел в сторону трактира. Возле входа стоял, поглаживая свои выбритые в форме подковы усы, рослый вихрастый блондин в кожанном вамсе. Питер сразу узнал его, это был старина Хэм, один из телохранителей Веймара Казата. Он был неплохим парнем, а кроме того настоящим професионалом своего дела. Собственно поэтому он уже более пяти лет работал на Веймара.
Старина Хэм, видимо, тоже заметил Питера Кливленда. Он улыбнулся и приветственно помахал бывшему генералу, не забывая, впрочем, посматривать по сторонам.

- Да вроде на улице был какой-то шум, вот шеф и отправил меня проверить, что да как, - старина Хэм шмыгнул носом. Мимо проходил самый разномастный народ и телохранитель, не переставая говорить, переодически поглядывал на толпу. - но, вроде всё чисто.
Хэм снова огляделся и посмотрело на Питера.
- А ты к шефу? - Спросил он. - Я там просто новичка следить оставил. Парень смышлёный, но руку ещё не набил. Боязно его пока одного на долго оставлять. - Хэм оглянулся на вход.
- Кстати, я как увидел этого псоглавого, так сразу о тебе вспомнил. А тут хоп! и ты следом идёшь. Професиональная интуиция, наверное. - Старина Хэм улыбнулся и подмигнул бывшему генералу.